Уникальное место для промышленного туризма найдено на окраинах Орска

В Орске есть уникальное местечко для промышленного туризма, где природные пейзажи плотно соседствуют с индустриальными. В поселке Первомайском у иссиня-черных блестящих скал старого шлакоотвала Южно-Уральского никелькомбината течет, изгибаясь, речка Горячка. Уже давно холодная, заиленная и сильно обмелевшая, но с богатой историей.

Поток у подножия шлакоотвала

Ручей, берущий свое естественное начало в роднике в степи в пяти километрах к северу от комбината, течет по его промышленной зоне, огибает поселок и впадает в Урал в нескольких сотнях метров выше железнодорожного моста. Чем же знаменит этот шустрый поток с водопадом в верховьях у острых утесов?

Маленькую речушку в Первомайском знают все, машут рукой вдоль улицы Беломорской, указывая незадачливому гостю на небольшой лесок. Если нырнешь в густую чащобу, окажешься будто в джунглях, но через две-три минуты, шагая по тропке, выберешься на свет. Издали покажутся высокие горы, но… это не горы, а огромные шлаковые завалы, которые настолько окрепли и упрочились за долгие годы, что заросли ивняком не только вдоль берега, но и на вершинах. Нет-нет да и покажется тонкий карагач на склоне, где никогда не было и крошки земли, а то и яблоня-дичка. У подножия в широком углублении как раз и бурлит Горячка, перебивая своим шумом стрекот кузнечиков.

До строительства советского завода-гиганта малый ручеек особого названия не имел, а в конце сороковых годов его чистые воды благодаря индустриализации города начали встречаться на полпути с мощной трубой, из которой низвергались высокотемпературные потоки. Куда тогда смотрели экологи? Не важно, производственные задачи выпуска никеля были куда важнее.

А был ли санаторий?

Так неожиданно в Орске через несколько сотен метров от трубы, где речка разливалась шире, появился настоящий курорт, куда люди со всех уголков страны приезжали «лечить» суставы. Температура жидкости достигала чуть ли не 80 градусов, благодаря чему можно было принимать ванны вплоть до Нового года и окунаться в крещенские морозы. Тайна горячей воды заключалась в том, что после открытия на ЮУНКе в 1938 году плавильного цеха шахтные печи нуждались в охлаждении, а техническая «обратка» после производственного процесса сбрасывалась прямиком в речку. Химики не дадут соврать: с потоком в ручье растворялись все элементы таблицы Менделеева. Хром, никель, золото, ванадий – чего здесь только не было. Целебные свойства, приписываемые Горячке, в этом и заключались. Люди твердо полагали, что ванны в орской речке, насыщенной минералами, помогут им выздороветь: ноги не будут болеть, шея ныть, а позвоночник скрипеть. Кто знает, больше было пользы или вреда для здоровья от таких процедур, но народная молва от «пациентов» распространялась повсюду, и чудесные случаи выздоровления передавались из уст в уста. Паломники устремлялись на «физиотерапию» не только из окрестных городов и деревень, но и из Казахстана.

— Я тоже купалась, — рассказывает 80-летняя баба Лиза. — В 1963 году обосновалась в Орске и работала в плавильном цехе. Тогда был туристический бум у Горячки. Чистая правда, что тьма людей приезжала, взрослые и дети, они комнаты снимали в частных домах неподалеку. Лечились — и, надо сказать, помогало! Помню, сидят в длинных рубашках, ямку в виде запруды сделают и греются. Песок имелся, ведь на колючий шлак не прикорнешь. Отмокали, брызгались, мазались грязью. Сразу в горячую воду окунались, потом бежали быстрей к другой протоке – холодной. Поодаль местные жители и белье стирали, и половички объемные.

Ручей остался без подогрева

Примерно в середине 80-х годов XX века предприятие перешло на замкнутый цикл производства, ручей остался без заводского подогрева, а потом комбинат и вовсе закрылся до лучших времен. Горячка стала холодной и мелкой, как канава, заросла илом, камышами и кустарником. Если еще лет 20 — 30 назад можно было свободно идти вдоль берега, ставить марлевые бредни для мальков, то теперь это почти невозможно из-за буйной растительности. Омовение у водопада какое-то время продолжалось, иногда пловцы после процедур «светились» на солнце – явно от никеля. И никто за это не переживал. Теперь из-за катастрофического обмеления плавать прекратила даже ребятня, ни о какой рыбалке не может даже идти и речи, хотя какие-то рыбки мелькают на самом просторном участке русла. Однако до сих пор это место популярно у молодежи. Подростки приезжают на велосипедах, прыгают по громадным камням, взбираются по шлакотвалу, устраивают фотосессии, ведь таких удивительных видов нигде не сыскать. Приезжим путешественникам тоже любопытно.

Зарево на закате

Старожилы помнят, как вечерами с ЮУНКа вывозили по железнодорожным рельсам порцию жидкого шлака в ковшах. Ребятня отвлекалась от игр и наблюдала, как постепенно красное зарево в вагончике становилось ярче, он резко и с гулом опрокидывался, и огненная лава лилась с горы. Ежедневное зрелище было потрясающе красивым.

— Все происходило у меня на глазах, — делится Михаил Плеханов, житель улицы Матросской. – Когда шлак вываливали, окна и стены домов трескались, но никто не боялся. Горячку, что текла вдоль, помню примерно в 1970-е годы – пацанами купались, делая запруды, иначе обожжешься. Приезжих полно было, жили, пока вволю не прогреются и не налюбуются.

Времена текут, изменяются, и речка до сих пор течет меж гор металлургического шлака, попадая в Урал. Без сильных промышленных сливов ей стало менее вольготно, зато экологическая карма за годы в некоторой степени очистилась. Природная сила ручья в степи продолжает слабо питать уже холодную Горячку, почистить бы старое русло и облагородить берега. Как-никак город трудовой доблести за свои былые заслуги в долгу и перед ней.

Юлия ЗАМЯТИНА

Фото автора

16+