В их детстве была война. Просто выжить - уже подвиг

Нине Семеновне Сергеевой из Курманаевского района в этом году исполнится 90 лет, а к началу войны была она десятилетней девочкой. Этот день врезался в ее память навсегда…

— Рано утром, еще скотину на пастбище не выгоняли, в окно громко постучали: «Война, война началась! Люди стали выбегать из своих домов на улицу, бабы в голос плакали, кричали. Мне было страшно, детским разумом еще не понимала, почему все так переживают, ведь Красная армия всех сильней и мы обязательно победим врага, — рассказывает Нина Семеновна

Семья у Нины была большая, многодетная, шесть сестер и старший брат Степан. Он только вернулся домой после срочной службы, работал в поле на тракторе. В первые же дни войны ему принесли повестку — явиться в военкомат. Проводить Степу собралась в отцовском доме вся семья, замужние сестры с детьми, младшие сестренки.

— Посреди комнаты стоял чемодан с вещами и продуктами, собранными на дорогу. Мы сгрудились вокруг него и смотрели на брата, утирая слезы. Он поцеловал меня, сестер с племянниками, маму, поклонился всем и вышел из дома. Отец на подводе увез его в райцентр на сборный пункт, жили мы тогда в селе Таллы, самом дальнем в Грачевском районе. Только два письма и получили от брата. Я запомнила, что там было: «Стоим в Брянских лесах, будем двигаться в Бобруйском направлении». В августе 41-го Степан пропал без вести. Сколько ни обивал отец порог военкомата, ответ был один: ни среди живых, ни среди мертвых вашего сына нет, — вспоминает Нина Семеновна.

Из села продолжали уходить на фронт мужики, оставляя землю и технику на женщин и подростков. Нине запомнилось, как провожали соседа Ивана Ратникова, как голосила его беременная жена. Сказал Иван: «Люди, милые, простите за все, не увидимся мы более». Как чувствовал, что погибнет. В день, когда пришла похоронка, его жена родила двойню — мальчиков.

— Почтальон приезжал в село каждый день в одно и то же время, шел по улицам и кричал, кому сегодня пришла похоронка, а женщины за ним бежали и плакали. И так все четыре года, как мы только пережили этот ужас! Мало кто из нашего села вернулся домой. Но жизнь продолжалась, мама будила нас в 4 часа утра, мы садились в повозку, запряженную быками, и ехали на ферму, доить коров. Учебный год в школе начинался 1 октября, а весь сентябрь мы днем копали картошку на огромном пришкольном огороде, а потом шли на ток подрабатывать зерно. И так продолжалось до белых мух. В школе нас, правда, кормили, для многих ребят эти обеды были спасением от голода, — вздыхает баба Нина.

От него умирали в войну целыми семьями. Две женщины, у которых было по четверо детей, собрали весной оставшееся неубранным в поле просо. Высушили его, обшелушили, наварили каши, поели и схватились за животы. Отец Нины был в селе фельдшером, пытался спасти, да фельдшер не бог, ушли один за другим и матери, и детишки.

— Летом было легче, мы мешками собирали в поле конский щавель, варили из него щи. Да и председатель колхоза давал немножко пшена семьям с детьми. Если в доме была корова, ее берегли как зеницу ока. Женщины сами косили сено на выделенных участках и на этих же коровах везли его во двор. Нам было немного проще выжить, отец держал пасеку, мед был лекарством, едой, лакомством, его можно было обменять на другие продукты, так войну и пережили, — продолжает рассказ Нина Семеновна.

А потом пришла победа. И снова гонец стучал в окна домов, сообщая теперь уже радостную новость — война кончилась, победа! Люди потянулись в клуб, многие женщины падали в обморок, кто от счастья, кто от горя…

В Таллах Нина окончила десятилетку, поехала поступать в Бугурусланский учительский институт, подала документы на естественно-географический факультет. Училась в школе хорошо, а по конкурсу не прошла, слишком много мужчин-фронтовиков хотели продолжить образование, и им отдавали предпочтение. Старшая сестра позвала ее в Оренбург, там как раз открылся техникум торговли, туда и поступила. Училась старательно, даже Сталинскую стипендию получала. На втором курсе стал за ней настойчиво ухаживать парень с параллельного курса, где готовили руководителей для заготконтор. Только она раньше него отучилась, и направили Нину в Домбаровку, аккурат к началу освоения целины.

— Работала я старшим бухгалтером на оптовой базе. Тогда для первоцелинников много разных товаров везли по узкоколейке, мы их принимали и распределяли по совхозам. Долго мне там трудиться не пришлось, явился через год мой суженый и добился, чтобы перевели меня по причине замужества в его родную Шулаевку Курманаевского района. В Курманаевке все время до пенсии и трудилась, 20 лет в райпотребсоюзе, еще 10 в Госстрахе. Из трудовых наград — медаль «За долголетний безупречный труд», есть и памятные, но очень мне дорогие — «За победу в Великой Отечественной войне». Хоть я и девчонкой была, а что-то для нее тоже сделала. Просто выжить — уже было подвигом, — вспоминает Сергеева.

Когда в повседневную жизнь пришел Интернет, сын Нины Семеновны Олег по всем сайтам, где есть сведения о фронтовиках, прошелся. Все искал следы дяди Степана, пропавшего в первый год войны. И, как дед в свое время, не нашел среди убитых и живых. А бабушка Нина все надеется, что раскопают в Брянских лесах поисковики останки брата Степушки, не мог же человек исчезнуть, следа не оставив? Внукам и правнукам про него и свое военное детство рассказывает, пусть знают и помнят, как это было. Держится бодро, на жизнь не жалуется. Пообещала нам с председателем Курманаевского совета ветеранов Валентиной Тюриной дожить до столетнего юбилея. Может быть, и про брата весточка к тому времени отыщется?